85 лет назад, в августе 1933 года, латышский авиатор Герберт Цукурс на самодельном самолете взлетел с аэродрома в Риге и взял курс на Африканский континент. На фоне всеобщей любви к авиации этот перелет в Гамбию сделал и без того известного летчика поистине национальным героем. Баловень судьбы, офицер и джентльмен, писатель и авантюрист — все мужчины хотели быть им, все женщины мечтали быть с ним. Все изменила Вторая мировая война. В оккупированной Латвии Цукурс вступил в айнзацгруппу СС и, по некоторым данным, лично расстреливал евреев.
Будущий летчик родился в портовой Либаве (ныне Лиепая) 4 (17) мая 1900 года в многодетной семье слесаря Яниса Цукурса. В 1917-м юный Герберт покинул оккупированную немцами Лиепаю и бежал в Россию, чтобы избежать мобилизации в германскую армию. Однако военная служба как таковая его ничуть не страшила. Спустя всего год Герберт вернулся, а еще через год, в 1919-м поступил на службу в армию только что созданной Латвийской Республики. Цукурс был зачислен в пехотный батальон, в качестве пулеметчика сражался с большевиками и получил за храбрость чин сержанта. Затем дослужился до лейтенанта и поступил в авиационную школу.
В 1920-е годы авиация была самой новой, передовой и модной областью науки и техники. Каждый новый рекорд скорости и дальности перелета вписывал в мировую историю имя нового героя. Герберт заболел небом, он отдавал новому увлечению все свое время и вскоре уже считался одним из лучших военных летчиков Латвии. При этом он проявлял способности и страсть к изобретательству — сам конструировал летательные аппараты и улучшал отдельные узлы уже существующих.
Но в 1924-м Цукурс уволился из армии: официально — по «собственной воле». На самом же деле начальство настоятельно «попросило» его демобилизоваться после череды дисциплинарных проступков, в числе которых были самовольный пролет под мостом Калпака в Лиепае и проезд по городским улицам в самолете без крыльев. Когда Цукурса называют «латышским Чкаловым», то имеют в виду не только его мастерство пилота, но еще и склонность к лихости и авантюризму, присущие легендарному советскому летчику.
Впрочем, довольно скоро его взяли обратно, а в 1930-м снова уволили со службы за контрабанду спиртного из Эстонии. На этом его неприятности не закончились. Привыкший к красивой жизни Герберт влез в долги, пустился в бега от кредиторов, был объявлен банкротом, его имущество распродали на аукционе. Но Цукурс не опустил рук. Он устроился работать шофером, потом стал экспедитором и через какое-то время скопил деньги, что позволило ему вернуться к конструированию.
Одним из созданных им самолетов оказался весьма удачный C-3 с 80-сильным мотором, собранным из двух двигателей «Рено». В ту эпоху настоящими суперзвездами считались летчики, совершавшие длительные беспосадочные перелеты — имена Чарльза Линдберга, Валерия Чкалова, Амелии Эрхарт, Сигизмунда Леваневского гремели по всему миру. Герберт Цукурс тоже решил стяжать известность на этом пути. В 1933 году он совершил рекордный по тем временам полет в Гамбию (Западная Африка). Цукурс покинул Латвию 28 августа 1933 года и после долгого перелета достиг цели.
На родину пилот вернулся героем, а меньше чем через год, 25 мая 1934-го, его восстановили на службе, да еще и с повышением в чине — он стал капитаном. Тому поспособствовал еще один талант Цукурса — писательский. Вскоре после возвращения из Африки он опубликовал книгу «Мой полет в Гамбию».
В 1936 году на другом самолете собственной конструкции С6 Цукурс совершил воздушное путешествие в Токио, посетив также Россию, Китай, Индонезию и Индию. Позже он неоднократно летал на Ближний Восток и в Северную Африку. Впечатления от своих путешествий он очень живо передал в романе «Между землей и солнцем», вышедшем в 1937 году.
К слову, во время одного из перелетов Цукурс писал в своем дневнике: «В полете надо питаться тем, что есть, но когда вернусь в Ригу, то обязательно стану вегетарианцем… Противна жестокость, с которой люди уничтожают все живое, чтобы насытиться».
Латвийский продюсер Юрис Меллерс, несколько лет назад поставивший мюзикл о жизни Цукурса, рассказывает, что, судя по воспоминаниям и публикациям того времени, тот был очень популярен у женщин, и называет его «денди своего времени». Не удивительно, что женат Герберт был не единожды.
В свою очередь поэтесса Андра Манфелде, писавшая к этому мюзиклу либретто, говорила, что лично ее больше всего вдохновили путевые заметки Цукурса, написанные в легкой и восторженной манере — невзирая на трудности, которые летчику пришлось преодолеть в своем самодельном самолете на пути Гамбию. Его рассказ отличают яркие, оптимистичные тона при том, что латыши, в целом, «куда более угрюмы». «Он просто покорил меня своим языком — а еще мне по-человечески импонирует то, что он, вчерашний мальчик сумел построить в каком-то сарае свой самолет. Он проделал большую работу, и мне это симпатично», — утверждала Манфелде.
После установления Латвийской ССР Цукурс был уволен с военной службы, а весной 1941-го Герберта привезли в Москву, где он посещал авиационное КБ Яковлева — новые власти хотели привлечь Цукурса к конструированию новых самолетов для Красной армии. Впрочем, Миллерс утверждает, что служить большевикам Герберт категорически не хотел и отказался, мотивируя свое решение семейными обстоятельствами.
Впрочем, если верить Миллерсу, через несколько месяцев у Цукурса возникли серьезные проблемы с германскими оккупационными властями, заподозрившими его в работе на коммунистов. От расстрела его спас давний знакомый Виктор Арайс. В то время он занимался формированием отряда полиции из числа местных жителей. В его рядах оказался и Цукурс. Знал ли тогда прославленный летчик, что ему предстоит принимать участие в «окончательном решении еврейского вопроса, — доподлинно неизвестно. Но решение было принято…
Что подтолкнуло его к участию в казнях? Стоит отметить, что большинство членов «команды Арайса» (так называли латышское подразделение айнзацгруппы СС) имели родственников, пострадавших от коммунистов. Историк еврейской общины Латвии Иосиф Рочко рассказал «Ленте.ру», что в 1941-м многие местные жители считали, что именно евреи напрямую ответственны за репрессии, проводившиеся советской властью. «Распространялись толки, что евреи поддерживали коммунистов, что они помогали им проводить депортации. На самом деле все было совсем не так — среди депортированных большинство составляли именно евреи, преимущественно зажиточные, — говорит Рочко. — Но после прихода немцев доказывать это кому-либо было уже бесполезно». По его словам, немцы напоказ раскапывали могилы людей, расстрелянных советскими органами, и говорили: «Это сделали жиды». В итоге все преступления советской власти стали грехами евреев.
По словам оставшихся в живых очевидцев, Цукурс принимал самое непосредственное участие в зверствах «команды Арайса». Слава Цукурса сыграла с ним дурную шутку — знаменитого летчика всюду узнавали. Свидетель тех событий Исаак Крам позже вспоминал сцену, увиденную на улице Лудзас, рядом с рижским гетто. «Евреев вывозили из города, и Герберт Цукурс командовал солдатами. Он был одет в черную униформу военного летчика, — рассказывает Крам. — Мне и другим людям он приказал положить в сани убитых евреев и доставить их на кладбище. Одна еврейка стала кричать, когда ее потащили в грузовую машину, — она хотела, чтобы ее дочь осталась с ней. Цукурс застрелил ее из своего пистолета. Я также видел, как он направил пистолет на ребенка, который плакал, потому что потерял свою мать в толпе. Одним выстрелом он убил ребенка».
Другой свидетель Елизер Карштат вспоминает, как 9 декабря 1941 года Цукурс ходил из дома в дом и вытаскивал евреев из квартир. По его словам, он видел, как Цукурс собственноручно застрелил женщину. А Эдуард Шмитс рассказывал, что в апреле 1942 года карательный батальон, которым командовал Цукурс принимал участие в массовом уничтожении советских граждан в Бикерниекском лесу.
Роберт Пуриньш, служивший в батальоне Цукурса, после войны дал показания, как 23 апреля 1942 года Цукурс проводил расстрелы на протяжении всего дня. «Грузовые машины без перерыва подвозили людей, их расстреливали возле заранее подготовленных могил, вспоминал Пуриньш. — Расстреливал ли в тот раз сам Цукурс — этого я не знаю, но в районе станции Насва Цукурс лично расстреливал советских партизан, это я видел».
О состоявшемся весной 1942-го расстреле в Бикерниекском лесу вспоминал в своих показаниях и Геннадий Мурниекс. По его словам, Арайс с немецкими офицерами из полиции безопасности стояли у ямы. Там же находились офицеры вспомогательной полиции безопасности, в том числе и Цукурс. «Я видел, как Арайс много раз подходил к яме, брал у одного из сослуживцев автомат и стрелял из него в яму, когда туда спускались евреи. Из немецких офицеров в жертв стрелял Краузе. Стреляли другие офицеры или нет — не помню. Стрелял ли кто-то из команды Цукурса, кроме Цукурса, — не помню».
Эдуард Шмитс утверждал, что в конце 1942 года Цукурс вышел из команды Арайса. В последний раз в Латвии он его видел летом 1943 года. В то время он уже носил гражданскую одежду.
Цукурс все обвинения в свой адрес отрицал — он утверждал, что не убивал евреев, и даже помог пятерым из них спастись, спрятав от палачей. Он не мог, да и не пытался переубедить всех, кто считал его пособником нацистов, и чтобы оградить себя от дальнейших нападок, Герберт с новой женой переехал из Рио-де-Жанейро в город Сантос. Дважды пытался получить гражданство Бразилии, но оба раза ему отказали.
Владимир Веретенников
Leave a Reply