Три года назад канцлер Ангела Меркель объявила политику открытых дверей — и в страну хлынули мигранты. Германия представлялась им раем. Многие были уверены, что, получив статус беженца, они обзаведутся жильем и приличным доходом.
«Если спросить у трезвых немцев, как они относятся к мигрантам, то все, опасаясь прослыть расистами, ответят, что прекрасно. Однако стоит выпить пару кружек пива, и их мнение изменится», — шутит Петра Келер (фамилия изменена по ее просьбе).
Вместе с мужем Йоргом она прожила в Гамбурге всю жизнь. В уютном доме из красного кирпича в самом центре города они воспитали двоих детей. В гостиной — фотография церкви. В этом храме они венчались в 1985 году, потом крестили сына и дочь. Теперь тут мечеть. Деньги на нее выделили власти Кувейта.
В последние полтора десятилетия прихожане практически не ходили в церковь, здание пустовало. «Там, где раньше был крест, сейчас красуется надпись: „Аллах“. Немцев среди соседей все меньше, на дверях домов — сплошь арабские и турецкие имена. Мы стараемся поддерживать с ними хорошие отношения, однако порой чувствуем себя здесь иностранцами. На некоторых автобусных остановках какой-нибудь суахили звучит чаще, чем немецкая речь», — рассказывает Петра.
Ей совсем не по душе, что церковь превратили в мечеть. Но она не считает это поводом переходить на сторону ультраправых. «Ни за что на свете я не буду голосовать за „Альтернативу для Германии“. Мы с мужем всегда поддерживали социал-демократов и предпочтений своих не изменим», — уверяет Петра.
Тем не менее из-за притока мигрантов жизнь в ФРГ заметно меняется. Согласно данным федерального статистического ведомства, каждый пятый в стране — мигрант, а каждый четвертый новорожденный — иностранец.
Врач Майке Манц, давно работающая в родильном доме, говорит, что не выходит на смену без карточек, где записаны самые необходимые фразы на арабском, румынском, турецком или фарси. Принимая новых сотрудников, она отдает предпочтение тем, кто владеет хотя бы одним из этих языков. Поистине незаменимым для клиники стал Суфан Абдулхади — доктор из Ливана, живущий в Германии с 2008 года. «В этой больнице я говорю на родном арабском намного больше, чем на немецком», — признается он.
Мигранты делятся историями своего успеха в интернете. Добиться чего-либо в этой стране можно только при одном условии — знании немецкого, отмечают они. В основном выходцы из Африки и с Ближнего Востока открывают мелкий бизнес — магазины и закусочные.
В 2011 году, когда «арабская весна» докатилась до Дамаска, Фирас Альшатер учился в университете на актера. Из-за активного участия в акциях протеста попал в тюрьму. Восемь месяцев его родители не знали, где он и что с ним. Едва выйдя на свободу, сириец угодил в руки к боевикам террористической группировки «Исламское государство»*. Когда удалось бежать, перебрался в Германию. На первых порах приходилось туго, как и всем приезжим. Но все изменилось после одного случая.
Фирас решил снять ролик о том, как немцы на самом деле относятся к мигрантам. Он вышел на Александерплац в центре Берлина с завязанными глазами и плакатом на груди с надписью: «Я мусульманин. Меня считают террористом. Я доверяю вам. А вот верите ли вы мне? Обнимите меня». Пришлось ждать около часа, пока к нему подойдет первый желающий. Да и то ради селфи. Но после этого к сирийцу выстроилась очередь.
Сейчас Фирас — один из самых популярных немецких видеоблогеров. В своих роликах, собирающих сотни тысяч просмотров, он с юмором рассказывает немецким бюргерам, какими их видят мигранты. Сириец мечтает в ближайшее время запустить кулинарное шоу, в котором мигранты и коренные жители немецких городов готовили бы интересные блюда.
Несмотря на единичные истории успеха, в целом ситуация выглядит не столь радужно. Лишь одному из 50 беженцев удается устроиться на работу, причем низкоквалифицированную — продавцами фастфуда, уборщиками, грузчиками.
В конце октября прошлого года всю страну потрясли признания охранника одного из лагерей для беженцев в центре Берлина. По его словам, такие, как он, подрабатывают сводниками, предлагая молодым и привлекательным мигрантам интимные отношения с немцами и немками. За каждую встречу сводник получает порядка 40 евро.
Далеко не всегда мигранты оказывают сексуальные услуги по доброй воле. Нередко они попадают в сети этнических банд, а там их могут либо продать в рабство, либо заставить торговать наркотиками.
Ксения Мельникова
Leave a Reply